A faith like a guillotine, as heavy, as light.
Виктор Голышев: Жаргон переводить очень сложно. Он не всегда переводится. Невозможно, когда они изображают негров. Перевод вообще всегда связан с потерей, потому что он привязан ко всей истории, ко всей материальной жизни. И какие-то нитки рвутся при переводе. Негров у нас нет, и мы не знаем, как они разговаривают. Писатель очень часто фонетически их речь искажает. Я даже слышу тембр, как они разговаривают. А воспроизвести это невозможно, потому что у нас их нет, вот и все. Когда люди отстоят друг от друга на километр на социальной лестнице, но говорят совершенно одинаково — это надо уже самому придумывать, как перевести.